ЧТО РУССКОМУ ХОРОШО, ТО НЕМЦУ ТОЖЕ НЕПЛОХО. Одной из причин нашей экономической несостоятельности называют отток молодых, работоспособных людей за границу на постоянное место жительство.
Несколько лет назад, отвечая на вопрос: «А где живут ваши дети?» ответ звучал с некоторой степенью превосходства: «В Англии, Финляндии, Норвегии, Германии». Видя завистливые взгляды собеседника, родители рассказывали о прелестях «тамошней» жизни, делились впечатлениями от заграничных поездок к родственникам, подспудно рассуждая: «Ну что молодым делать в нашей глуши? Ни работы, ни культурного роста. Мы то и здесь проживем, а им, молодым, все пути открыты».

Одной из причин нашей экономической несостоятельности называют отток молодых, работоспособных людей за границу на постоянное место жительство.
Несколько лет назад, отвечая на вопрос: «А где живут ваши дети?» ответ звучал с некоторой степенью превосходства: «В Англии, Финляндии, Норвегии, Германии». Видя завистливые взгляды собеседника, родители рассказывали о прелестях «тамошней» жизни, делились впечатлениями от заграничных поездок к родственникам, подспудно рассуждая: «Ну что молодым делать в нашей глуши? Ни работы, ни культурного роста. Мы то и здесь проживем, а им, молодым, все пути открыты».

krause1В последнее время факт проживания детей или одного из супругов за границей стал настолько обыденным и привычным, что уже и расспрашивать стало неинтересно. Везде люди живут. И ни факт, что лучше, чем дома. У кого-то обстоятельства сложились таким образом, что возвращение на Родину уже представляется маловероятным. Семья, дети, работа, имущественные приобретения — фактор немаловажный для любой семьи.

Для кого-то страх оказаться дома в состоянии, когда надо начинать все заново, является причиной «скучать по родине из-за границы». Да вообще то и причитания «уехали — работать некому — скоро пенсии платить нечем будет — вот бы вернулись экономику в родных краях поднимать» — не более чем досужие разговоры. А вот представим на минуту, что внемлют, усовестятся, побросают насиженные годами места и вернуться… Вот мы здесь: работящие строители, грамотные, образованные врачи, люди , как правило, знающие по нескольку языков и имеющие навыки работы в другом, более жестком мире. И что ждет их в «родных Пенатах»? Эти, и некоторые другие вопросы сегодня задаю семье Краузе, вернувшейся в Нарву после 8 лет проживания в Норвегии.

Ольга Краузе (Левина) – 31 год, коренная нарвитянка, мама двоих детей. Деткам 4 и 1,5 года. Уехала в Норвегию в 2007 году. До этого три летних сезона работала официанткой на Кипре. Первое время работала в Норвегии официанткой в ресторане.

Многочасовые переработки у хозяина, зарплата меньше обещанной, после вычетов за квартиру и питание денег едва хватало на транспорт до работы. Повезло устроиться в клининговую компанию. Совершенно иная, отличная от нашей, организация уборки многоквартирных домов, офисов, социальных учреждений дала немалый опыт в этой сфере. Через два года нелегкого труда хозяин компании доверил место управляющего, рассмотрев в ней гораздо большие таланты, нежели мытье полов. Стабильная работа с устойчивой заработной платой. Замужество. Муж — Нико Краузе – в Норвегии хотя и прожил более 10 лет, но тоже эмигрант. Правда, из Германии. Оказывается, из Германии люди тоже уезжают за лучшей жизнью. Профессиональный арборист, увлечение альпинизмом стало профессией. Курсы арбористов закончил дома, в Германии, а в Норвегии работал в компании, занимающейся вырубкой леса при дорожном строительстве, облагораживанием парков и прочее. Дальше как у многих: спокойная размеренная жизнь, рождение замечательных детей, покупка и ремонт собственной квартиры в маленьком уютном Драммене, практически в пригороде Осло, организация собственного бизнеса и… Совершенно неожиданное решение вернуться в Нарву.

Ольга, а с чем связано такое редикальное решение?

— В материальном плане было все стабильно. Работа, семья, дом, бытовые хлопоты. Наверное, самым главным преимуществом жизни за границей является стабильность. Не надо бояться, что завтра потеряешь работу и останешься у «разбитого корыта». Система социальной помощи не позволяет ежедневно думать о хлебе насущном. Вроде как от добра добра не ищут, но ощущение «муравья в пчелином улье» со временем становилось все более устойчивым.

Что ты имеешь в виду?

— Ну вот попадет муравей в улей, вроде все уютно и медово сытно. Но ведь ты ни пчела, ты из другого родаплемени. Конечно, вдвоем с мужем мы вряд ли решились бы на такой шаг. В отпуск ездили бы чаще, работа была бы стабильнее, могли бы позволить себе то, что, живя в Эстонии, вряд ли сможем позволить в ближайшее время. Но мы редко задумываемся о тех позитивных вещах, которые воспринимаем как должное и в полной мере оценить можем только в сравнении.

Мне пока рано давать оценки нашему школьному воспитанию, но то, что детям дошкольникам в Эстонии, несомненно, созданы лучшие условия для развития, могу сказать точно. Наши садики не идут ни в какое сравнение ни с норвежскими, ни с немецкими.

Садик в Норвегии — это место, где дети находятся более – менее под присмотром. Вопросы раннего развития детей (занятия музыкой, танцами, чтением) в обязанности учителей в дошкольных учреждений не входит. Мы в этом году с дочкой после садика и в танцевальный, вокальный кружки успевали сходить, и в ИЗО-студию.

Даже боюсь сказать, сколько денег нам бы пришлось тратить на такие же внешкольные занятия с детьми в Норвегии. Несколько лет ходили в русскую воскресную школу. Стоит это порядка 200 евро в месяц независимо, посещает ребенок занятия или отсутствует из-за болезни. И эта повсеместная практика. Сейчас то самое время, когда ребенку надо уделять повышенное внимание, найти то главное, что определит его дальнейшую судьбу. В Норвегии делать это очень сложно и дорого. Наши возможности по дошкольному воспитанию на порядок выше, чем за границей.

А языковая проблема? Была ли она у вас?

— Языковая проблема решается очень легко и просто. Язык надо учить. Английский — наш домашний язык. Мужнемец. Русский учил только в школе в Германии.

Нико Краузе:

— Я родился в Берлине, в восточной части (ГДР), и в школе мы, естественно, учили русский язык. Даже переписывались с ребятами из Советского Союза. Особым рвением в учебе мне сложно похвалиться. Помню, учительница русского языка нас увещевала: «Вот женитесь на русской — вспомните о прогулянных уроках». У нас это ничего, кроме смеха, не вызывало. В те времена сама мысль казалась абсурдной: ну с чего это мы должны на русской девушке жениться? Но вот ведь как жизнь распорядилась. Кажется, у меня одного из всего класса русская жена. Так что учительницу свою я часто вспоминаю. Ну, а одноклассники считают, что я один за всех отдуваюсь, уже по необходимости изучая русский язык.

Ну и как успехи?

— Трудно, но уже практически все понимаю, а если собеседник говорит медленно и просто, то и ответить по – русски смогу. С детьми общаюсь на немецком. Дочка и со мной и с моими родителями по скайпу вполне свободно разговаривает. С Ольгой дети, естественно, по — русски говорят. Садик, родственники — русский для нее первый родной. Английский наш домашний язык. В Норвегии дочка вполне понимала учителей в садике на норвежском. До сих пор остались слова из норвежского языка в ее лексиконе. Но четыре языка для детей все же сложно.

Удалось ли в Эстонии решить вопрос с работой?

Ольга:

— Я родилась, закончила школу, Нарвский профессиональный учебный центр в родном городе. Жилищный вопрос у нас решен. А вот с работой…
Предложения с биржи труда были не совсем серьезные и оставили предположение. И мы организовали фирму. Нико занимается своим привычным делом — арбористикой. Правда, в норвежской фирме он уже добился других результатов. Фирма, в которой он работал, последние годы направляла его в Германию по изучению современной техники по лесозаготовкам. И он уже ни так часто занимался самостоятельно непосредственно вырубкой леса. В большей степени обслуживал технику: чоперы, арбористкое оборудование, профессиональные пилы, удалители пней (stump grinder) и многое другое. Но навыки 20-ти летней работы вполне применимы и в нашей повседневной жизни. Кронирование и сруб деревьев, покос травы. Сейчас летом заказы есть и от товариществ и от частных владельцев.

krause2

Так ведь и конкуренция не маленькая …

— Да, конечно. В Нарве немало фирм предлагающих подобного вида услуги. Но есть и курьезные ситуации. Недавно проезжали с Нико на машине по улице Нарвы. И хотя времени было ни так уж много, в одном месте он припарковал машину и наблюдал за работой четырех человек на вышке по спиливанию веток дерева. Работа была распределена следующим образом. Двое держали канаты, удерживающие на высоте люльку с рабочим, который ручной пилой пилил ветку дерева. Ну, а четвертый, как водится, руководил процессом. После пятиминутного наблюдения за процессом Нико уже в машине задал вопрос : «А зачем они так делают ?» Недоумение вызывает и работа с т.н. «кошками».

Это когда арборист пилит сучья, используя металлические когти. Ни в Норвегии, ни в Германии эту технику уже давно не практикуют. В отверстиях от металлических приспособлений могут завестись всевозможные жуки, что в конце концов приведет в гибели здорового дерева. Используют специальное оборудование из безопасных для деревьев веревок, снабженных карабинами.

krause3

А что, в Норвегии это делается как то иначе ?

Нико:

— Мне даже сложно представить как бы мы валили несколько километров леса для будущей дороги или вдоль обочины дороги на такой, весьма сомнительной, вышке. Это и затраты по времени, трудозатратам, организации всего процесса. Бывают места, где вышку просто не разместить.

Ольга, а у тебя, есть какие то планы на дальнейшее трудоустройство.

— Сейчас мужу помогаю. Организационные вопросы занимают немало времени. Была попытка внедрить свой опыт по организации клининговой компании для многоквартирных домов. В моем доме сначала меня даже в правление товарищества выбрали. Но потом бабушки «затянули» свою песню: «Понаехали тут, порядки свои устраивают, у нас в доме, хоть и нет молодых да грамотных, но те, что есть — свои, проверенные». Не скажу, что я очень расстроилась. Хотя имею квартиру в этом доме уже более 10 лет. Но «понаехали» слышать приходится часто. Ладно у меня с Нарвой связано многое: мама, бабушка, брат здесь живут. Друзья остались. Но вот людям, у которых многие связи уже утеряны, вернуться домой и слышать подобное вряд ли вселит оптимизм и надежду на будущие перспективы. Мы ни там своими ни стали, да и здесь связи потеряли.

А что значит «своими ни стали»? За столько лет , наверное, обросли и друзьями и знакомыми?

— Да это все так, но норвежское «Hygelig» (вежливый) имеет несколько иное значение. Люди могут быть очень любезны, улыбаться, но это не значит, что они готовы проявлять какое то личное участие.

Нико:

— Как ни странно, менталитет русских очень похож на немецкий. Работая в Германии приходилось сталкиваться с тем, как люди пытаются чем-то угостить работника, помочь. В Нарве так же после работы по спиливанию деревьев мужчина с 3-х литровой банкой компота в обязательном порядке заставил взять «для детей». И это не единичный случай.

Компот – это такая русская валюта. И это очень приятно, когда к работнику относятся искренне, с уважением и каким-то личным участием. В Норвегии приходилось сталкиваться и с отказом принести воды попить. И все это с любезной улыбкой: «Ты пришел работать. Деньги заплачены.»

Ну и как немцу в русской Нарве живется?

— Комфортно и удобно. Руки, голова есть, а остальное приложится. Правда, в России еще не был. Родителям в Германию по скайпу показываю Ивангородскую крепость, говорю, что там Россия. У мамы раньше это вызывало неподдельное беспокойство. А сейчас уже даже и интерес: «Так вот она какая — Россия!» После событий в Германии с беженцами, а с ними — и внедрении непривычных правил жизни, она и сама уже не прочь сюда приехать. Хотя, так же как и я, в России никогда не была.
Ну что ж, хочется пожелать удачи и верить, что геополитические изменения позволят нашим людям по — новому посмотреть на родные места.

Елена Вальме
фото. личный архив Ольги Краузе

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

This site uses Akismet to reduce spam. Learn how your comment data is processed.