КЛУБ KAMERAD: ВОССОЗДАВАЯ ИСТОРИЮ. Участники поисково-краеведческой миссии Kamerad который год обогащают витрины музеев и заполняют страницы истории неизвестными ранее фактами, подкрепляя их вещественными доказательствами.

Участники поисково-краеведческой миссии Kamerad который год обогащают витрины музеев и заполняют страницы истории неизвестными ранее фактами, подкрепляя их вещественными доказательствами.

Руками этих сильных мужчин из леса близ поселка Сиргала были подняты обломки военного самолета, на дне залива обнаружен торпедный катер, а в районе деревне Пухкова найдены останки бойцов печально известного Мерикюльского десанта.

О ценностях клуба и о том, как стать специалистом-поисковиком, сегодня рассказывают члены правления Kamerad Павел Стиммер и Дмитрий Шутов.

— Добрый день, Павел и Дмитрий. Расскажите, что предшествовало такой бурной поисковой деятельности и где нашли столько единомышленников.

П. С.:
— У истоков создания движения стоял Максим Светлышенко и я; Дима Шутов, ныне член правления, присоединился через год после создания клуба, году в 2011-м. Тогда мы и приняли решение действовать. Сегодня в клубе около 100 человек.

— А действовать – это искать клады? Наверное, такой первоначальный инстинкт исследователя.

Д.Ш.:
— Соприкосновение с тайной всегда влечет. А инстинкт перерастает в осознанные задачи, ведь все мы мыслящие люди, знаем историю, у каждого свой багаж знаний и интересов. Потом, если повезет и соберется несколько таких же воодушевленных, возникнет структура, появятся общие цели, которые поодиночке осуществить было бы не-возможно. Сейчас, например, мы можем вместе браться за проекты, где нужны и мозговой штурм, и физическая сила, и вложения средств.

— А какие это проекты, например?

— Из известных – подъем военного самолета, поиски останков бойцов Мерикюльского десанта, которыми мы заняты сейчас. Здесь нам очень помогают общества «Память», «Бастион» и чернобыльцы Нарвы. А недавно мы осуществили цикл экспедиций, посвященных Роковорской битве, которая произошла в районе города Раквере в 1268 году между объединенным новгородским войском и ливонцами. К сожалению, до сих пор не удалось локализовать место сражения, но мы будем и в дальнейшем осуществлять целенаправленные поиски по этой теме. Как это часто бывает в нашем деле, в поисках одного можно найти совершенно другое; так, во время первого этапа обследования предполагаемых мест сражения нами был обнаружен крупнейший в Эстонии клад римских монет: 51 штука!

— Большая у вас команда? Помощники нужны?

— Нам нужны не столько помощники, сколько такие же, как мы, идейные люди; клуб – полигон для осуществления самых смелых поисковых проектов! А в случае с поиском места Раковорской битвы мы посидели, подумали и запланировали три экспедиционные ступени. Один выезд продолжался 5 дней, второй – один, третий – два дня. Чуть больше недели в общей сложности мы провели под Раквере в течение года и, невзирая на погодные условия, работали по поиску культурных ценностей конкретного периода и события. Привлекли эксперта по средневековому вооружению, который оценивал находки.

— Сколько человек участвовало в экспедиции?

— От 10 до 30 в зависимости от этапа. Все эти люди – лицензированные специалисты, имеющие знания и необходимые инструменты для поиска культурных ценностей.

— А где можно получить подобную лицензию?

— На курсах, которые мы организуем при содействии Департамента охраны памятников старины и многих специалистов различных областей. Через курсы, организованные нашим клубом, прошло уже около 300 человек. Суть их состоит в том, чтобы объяснить отношение к истории, дать обзор по ключевым предметам. При этом задачи воспитать археологов за 36 часов нет. Есть другая: сместить ценности с материальных на общекультурные. Лекции читают профессора Тартуского университета и специалисты Департамента охраны памятников старины. Каждая группа насчитывает около 30 человек, обучение проходит в Нарве и в Таллинне.

— Нарва – как филиал таллиннской структуры?

— Нет, наоборот. Это уникальный случай, когда штаб-квартира находится в провинциальной Нарве, а вот филиалы – в крупных городах, таких как Таллинн и Тарту, плюс есть наши отделения в Англии и Германии.

— Вы упомянули найденные монеты и оружие. Насколько они интересны для истории?

— Римские монеты стали серьезной находкой и были номинированы на ежегодное награждение Департамента охраны памятников старины под эгидой Министерства культуры. В этот раз регалий мы не получили: нас опередили строители, которые обнаружили в Таллине два средне-вековых корабля при строительстве в портовой черте города. Несколько лет назад мы взяли первое место в номинации «Находка года» за жертвенник 3-5 века, найденный членами Kamerad под Кохтла-Ярве. Периодически получаем разные награды от министерства, ведь кроме проектов, Участники поисково-краеведческой миссии Kamerad который год обогащают витрины музеев и заполняют страницы истории неизвестными ранее фактами, подкрепляя их вещественными доказательствами. Руками этих сильных мужчин из леса близ поселка Сиргала были подняты обломки военного самолета, на дне залива обнаружен торпедный катер, а в районе деревне Пухкова найдены останки бойцов печально известного Мерикюльского десанта. которые рождаются внутри клуба, выезжаем еще на общие работы с археологами Эстонии, например на обследование трассы будущей железной дороги Rail Baltica . Дел много.

— Все ли находки нужно сдавать властям?

— Нет, Департамент интересуют только вещи, представляющие культурную ценность. Они находятся под охраной государства, за их повреждение предусмотрены санкции, а нашедшему выплачивается вознаграждение. Наши вышеупомянутые курсы созданы еще и для того, что-бы человек учился сам определять степень культурной ценности найденного предмета и ощущал ответственность, а кроме того, четко знал алгоритм дальнейших действий, мог тут же связаться с Департаментом.

— К сожалению, в наших широтах, где веками велись военные действия, можно обнаружить не только монеты. Уменьшается ли с годами опасность пострадать от снарядов в тех же лесах?

— Нет, она остается, поэтому курсы в том числе учат, как предупредить плачевные последствия такого рода. А мы, пользуясь случаем, с наступлением летнего сезона хотели бы предупредить земляков: не разводите костры там, где оказались впервые! В идеале место для лесного костра нужно бы пройти металлоискателем, но их, понятное дело, у обычных людей в обиходе нет. Тогда не сочтите за труд аккуратно перекопать это место. А лучше не рискуйте, береженого бог бережет. До сих пор тоннами тысячи единиц смертельных находок мы переда-ем спасательному департаменту. В общем, будьте бдительны. Земля хранит еще очень много отголосков войны.

— Один из них – советский военный самолет – был поднят из-под земли именно вашими ребятами. Расскажите, как нашли его.

П.С.:
— Его нашли давно; легенды ходили десятилетиями, потом экскаватор случайно зацепил обломки. Мы вчетвером – я, Максим и еще двое – добрались до самолета в 1989 году и сразу попытались достать, но не тут-то было! Самолет лежал в торфяной почве на глубине 6 метров. Руками было не откопать, нас самих чуть не завалило, еле выбрались. В 6-й школе тогда был поисковый клуб; сообща мы договорились с трактористом и попытались пытались загнать машину туда, но трактор увяз на лесной дороге, загорелось топливо…  Мы ушли и вернулись в 2014 году, когда уже клуб существовал. На поверхности уже ничего не было видно. Мы связались с лесничеством, получили разрешение на работы, согласовали их, привлекли тяжелую технику и… дождались мороза. Потому что только тогда почва стала твердой! Начали с малого экскаватора, потом подключился большой. В общем, достали то, что от самолета осталось.

— Насколько я знаю, вам известно об этом вылете все.

— Конечно. Это бомбардировщик Пе-2, экипаж состоял из трех человек, все только из училища, у одного это вообще был первый вылет. Сбил их немецкий ас 26 марта 1944 года. Шансов у ребят не было, катапультой такие самолеты не оснащены. Мы нашли фотографии пилотов и их родственников, которые все это время считали их пропавшими без вести. Ведутся переговоры о передаче останков в Россию – дело это небыстрое. А два года назад, когда исполнилось ровно 70 лет со дня гибели экипажа, мы пригласили на место крушения священников и провели панихиду, установив небольшой мемориал, куда ежегодно теперь возлагаем цветы. Двигатель и редуктор с лопастями находятся в Нарвском общественном музее в составе экспозиции по самолету, а найденные самолетные пулеметы сданы Департаменту и находятся у деминеров.

— Сегодня ваша миссия еще более глобальна: вы отдаете дань Мерикюльскому десанту.

— Да, мы обнаружили массовое захоронение в 4 км от высадки десанта. С начала прошлого года нашли останки уже 51 бойцов. Планируем перезахоронение на лето следующего года. С идентификацией, к со-жалению, пока не очень: мы обнаружили только 6 подписанных личных вещей, а вот найденные медали «За оборону Ленинграда» уникальных номеров не имеют. Номерные же награды, повидимому, перед боем все десантники сдали на хранение.

— Как же узнать, кто именно здесь погиб?

Д.Ш.:
— Есть списки бойцов, и есть способы идентификации, такие как антропологические карты, позволяющие исследовать останки и определять пол, возраст и индивидуальные особенности организма. Это тоже тот случай, когда увлечения группы людей темой Мерикюльского десанта привлекли ресурсы клуба. Ну а клуб, в свою очередь, собрал под свои знамена еще 4 организации – дело очень сложное и серьезное. Это мировая история, и скромной компанией с ним не справиться. Теперь, с такими мощным людскими ресурсами, есть надежда, что найдем останки всех погибших в ту роковую ночь, когда из 432 человек, высадившихся на берег, 6 перешло за линию фронта, 9 попало в плен. Остальные не выжили.

— А что касается материальных ресурсов, кто финансирует эти ценные для общества проекты?

— Сами. По самолету это было около 3000 евро – деньги, которые клуб заработал проведением курсов. После обнаружения всех останков десантников будем всем миром собирать на памятник. Каждый вкладывает и личные средства, без этого никак. Едем в экспедицию – сами заправляем машины, берем продукты, вещи и свой энтузиазм. Вопроса «А почему я должен делать это бесплатно?» не возникает – мы все неслучайно здесь собрались. У нас и этический кодекс клубный есть.

— Но это же неправильно! Оставим в стороне сокровища в виде монет и других культурных ценностей, но военные находки – это же достояние не города и не страны даже, это новейшая история! Вы пробовали обратиться в фонды?

— Если выйти на проектные решения, то материально станет, конечно, легче, но тогда придется жить перспективами фонда. А как же наши собственные идеи? Пока балансируем меж этих двух огней. Но поддержка, конечно, нужна, финансовая в том числе. Будем знакомиться с деятельностью фондов, а пока хотим поблагодарить всех наших соратников. Спасибо всем, кто участвовал и продолжает участвовать в работах – сложных, требующих физической подготовки и силы духа!

— Кто вам еще помогает, кроме перечисленных людей и организаций?

— Поскольку мы ищем не только на земле и под землей, но и, например, под водой — у нас есть отделение водолазов, возглавляемое опытным поисковиком-водолазом Анатолием Бариновым; пару лет назад мы вместе обнаружили торпедный катер, экипаж которого погиб в том же 1944-м. Нашли данные о потере, сделали отчет — этим занимался наш соратник Даниил Галицкий. Большое спасибо и общественному деятелю Эльдару Эфендиеву, который помогает вести многие важные и нужные переговоры. Благодаря таким людям клуб развивается, раскрывая талант каждого своего участника. А вместе мы – камрады, что означает «товарищи» на многих языках – воссоздаем историю, занимаясь любимым делом.

Беседовала Анна Чистоделова