МИХАИЛ РУМЯНЦЕВ: «Я ЗАСТАЛ ВЕЛИЧАЙШИЙ ВСПЛЕСК РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ». Создатель анимационного фильма «Легенда о Нарвской деве», презентация которого состоялась в конце сентября, на этой неделе отмечает 65-летний юбилей. Ни одного мгновенья, кажется, не было потрачено впустую – историй, которые Михаил пережил за свою жизнь, хватило бы на несколько полнометражных картин. Самыми памятными он сегодня поделился с нами.
Создатель анимационного фильма «Легенда о Нарвской деве», презентация которого состоялась в конце сентября, на этой неделе отмечает 65-летний юбилей. Ни одного мгновенья, кажется, не было потрачено впустую – историй, которые Михаил пережил за свою жизнь, хватило бы на несколько полнометражных картин. Самыми памятными он сегодня поделился с нами.
— Михаил, поздравляю вас с премьерой замечательного фильма. Как родилась идея его создания и почему обратились к анимационному жанру?
— В 2010 году искусствовед Марина Чудинова поставила прекрасный мультфильм «Легенда об Индреке фон Беренгаупте». Он стал ее дипломной работой – будучи уже взрослым человеком, она осуществила свою мечту, закончив факультет мультимедиа. А меня пригласила читать закадровый текст. Спустя четыре года ко мне подошли руководители Нарвской библиотеки и попросили организовать продолжение. Мол, детям полюбился мультик, хотят еще. Я согласился, потому что мне самому было интересно.
— Как удалось найти нетривиальные подходы? Мультик-то со смыслом глубоким получился.
— Я постарался найти берущие за душу слова, чтобы пробудить любовь нарвитян к своему городу, побудить изучать его, беречь красоту. А как воплотить это на экране, если до нас дошла только фабула? Дочь бургомистра и сын кузнеца любили друг друга и готовились к свадьбе, но потом шведский принц увидел девушку и решил сделать ее своей женой, пообещав бургомистру повышение. Деву повезли на корабле в Стокгольм, а она бросилась в море и стала русалкой. Все красиво, но как обставить? Все эти события нужно было поместить в конкретную среду. Где диалоги происходят? И я придумал: знакомство юной пары состоялось на Ратушной площади.
— Почему не в замке?
— Сначала подумал о нем, но ведь бургомистр живет и работает в ратуше! Романтические встречи ребят – на берегу реки, где и шхуна плывет, и крепости видно. А главный разговор, вершина конфликта, – внутри ратуши и во дворце шведского короля.
— Как прорисовывали виды старой Нарвы?
Спасибо Федору Шанцину за его замечательный макет города. С его помощью, а также посредством картин и рисунков Марина Чудинова аккумулировала все это в видеоряд. То есть с планами разобрались, но как связать все сцены воедино? Рассказчиком я уже был, хотелось нового. И тут меня осенило: пусть оживет журавль на шпиле Нарвской ратуши! Сидя на шпиле или летая по городу, он рассказывает нам эту историю. Такой мой ход, кстати, оценили зрители – и дети, и взрослые, среди которых – и «шибко грамотные», с двумя высшими, и простые рабочие. Несмотря на то, что все мы разные, душой мы смотрим, похоже, одинаково.
— Кто, кроме вас, принял участие в создании мультфильма?
— Мультипликаторами кроме Марины были Наталья Зарипова, Шанцын и Вероника Корзунина, монтировал фильм Сережа Скороходов, спасибо ему огромное. Устами Нарвской девы говорила и пела замечательная Катя Бравикова, старшеклассница Кесклинасской гимназии. А бургомистра озвучил мой друг Слава Горпинченко, который на днях ушел из жизни. Светлая ему память; это выдающийся подвижник культуры! Он с искренней самоотдачей и любовью был и худруком в ДК «Ругодив», и артистом в театре миниатюр у Гаврилова, а впоследствии – у Крейсона. Таланта и сил в нем оставалось еще на много лет. В последнее время я иногда его привлекал в свои проекты – он у меня становился и Нептуном, и Мюнхагаузеном, и Дедом Морозом. Очень, очень жаль, что его нет больше.
— Знаю, что у вас богатая творческая биография. Поделитесь ею.
— Я родился в Ленинграде в 1950-м году, на этой неделе мне исполняется 65. Из них я 60 — на сцене: дебютировал в 5-летнем возрасте, выступив на конкурсе в Доме офицеров с танцем «Яблочко». Отец мой был военным, инженером электрооборудования тяжелых бомбардировщиков Ту-4 и Ту-95. Последний до сих пор пугает западных «Железных ястребов». Когда мне было 5 лет, его перевели на Украину, где я и жил до 16 лет. Правда, с перерывом на первый класс.
— Это как?
— На Украине меня отказывались брать в школу, когда мне не хватало до 7 лет месяца и одной недели. Только в семь – и точка! Удивительные были бюрократы. А в Ленинграде сразу приняли, и я год прожил с бабой и дедом на Ржевке, а потом снова отправился к родителям, и во второй класс уже пошел там. Закончил десятилетку в 16 лет и сразу поступил в Институт культуры. И началась такая жизнь!.. Мы постоянно пропадали на репетициях, ставили спектакли, читали стихи, давали концерты.
— Там же и встретили свою будущую жену, да?
— Да, она заканчивала хоровое отделение, а мы театральное. Познакомились мы на практике в Выборгском районе в 1970 году. Сколотили с сокурсниками агитбригаду и ездили по району, выступая на предприятиях. Юля была маленькая, худенькая, с огромными зелеными глазами. Дочь настоящего донского казака! Ее отец, Иван Задорожный, умел все: мог построить дом, постричь овцу, отремонтировать автомобиль с закрытыми глазами, хорошо выпить. Он был инвалидом войны — на Курской дуге чудом остался жив. В госпитале его спасла молоденькая медсестра, которая не дала отнять ему ногу – нашла где-то стрептоцид и обрабатывала поврежденную конечность. В благодарность он потом и назвал дочь ее именем – Юлия. Во время войны он целую неделю возил легендарного Рокоссовского. Вот такой у меня был тесть.
— Как складывалась студенческая семейная жизнь?
— Я уже заканчивал институт. Мы поженились 23 января, вскоре после практики, а через полгода с небольшим у нас родилась дочь Виктория. Меня сразу после ее рождения призвали в армию на один год. Попал в танковую учебку на Украину, под Чернигов, благодаря папе, который куда надо позвонил и попросил: «Пришлите мне сына поближе». И я водил танк! Да и вообще много чего повидал, пока служил. Видел, как танк, переезжая реку глохнет, и парнишку из него достают, спасают. Травмы были, но жертв – нет. Однажды на моих глазах пьяный сержант, механик-водитель, угнал танк из караула и поехал к своей зазнобе. За ним погнались еще два Т-64, кое-как остановили, но гонки в 7 утра были знатные! Такие случаи бывали, и не выносились в СМИ. И это тоже быстро замяли.
— Чем занимались после армии?
— Приехал в Приозерск, что на Ладоге, где еще до призыва ставил программы. А там на моем месте дама сидит и говорит: «Михаил Николаевич, вы молодой и еще найдете себе работу, а я нет». И подруги ее сидели и просили: «Пожалейте Зинаиду Николаевну». Я обалдел, но друзья посоветовали обратиться во Дворец труда в Питере – там всегда были нужны работники культуры на селе, которым давали бесплатное жилье. Благодаря им я нашел работу между Эстонией и Питером – под Кингисеппом. Это был совхоз-техникум федерального подчинения в поселке Беседа. В 1973 году там училась 1200 ребят! Сейчас, наверное, дай бог 200. Мы приехали туда, и я отработал четыре в половиной года. Был в клубе худруком, потом директором, и на пятом этаже пятиэтажки жили и растили дочку, а потом у нас родился сынишка Антон. Все нас устраивало – и работа, и природа великолепная, — до того момента, как дочке пришла пора идти в школу. Условий там для обучения не было никаких: 1 и 2 классы были объединены, учительница была по совместительству дояркой, посреди класса лежала собака. Поэтому я опять опросил всех знакомых, и далее наш путь лежал…
— В Нарву?
— Правильно. Адольф Кяйс, режиссер и худрук ДК им. Герасимова, как раз уезжал в Таллинн, и нужны были люди, чтобы его заменить. Он был один мастер на все руки. Я стал замдиректора по культурно-массовой работе, а Юрий Михалев – режиссером знаменитого на всю Эстонию Народного театра.
— Наверное, и без вас в городе были соискатели?
— Мне повезло, что у меня было высшее профильное образование. Спасибо огромное Лидии Николаевой, директору ДК. Я оказался в нужном месте в нужное время и получил эту должность. И почти сразу 3-комнатную квартиру от «Кренгольма» — тогда, молодой, даже не сразу понял, как мне повезло: люди стояли в очередях десятилетиями… Мне было 27 лет всего, кудри до плеч. В работу окунулся сразу и с чувством – вел концерты, был Дедом Морозом, ставил массовые праздники, наши «Проводы зимы» были лучшими в городе! А еще ко мне до сих пор подходят люди, работавшие тогда на «Кренгольме», и говорят: «Мы вас помним по КВНам!». По форме это действительно был чистейший КВН, но у нас он назывался конкурсом агитбригад под лозунгом «Мы – кренгольмцы!». И домашние задания, и скороговорки смешные – все у нас было. Я был режиссером всего проекта, а звездами -и команды Отделочной фабрики под руководством Юрия Михалева, Новоткацкой с Олегом Крейсоном, и лишь на третьем – моя Георгиевская прядильная. Зато именно у меня начинали братья Ануфриевы!
— Это те, что занимались еще и бардовской песней?
— Да! Я организовал клуб самодеятельной песни, с Сашкой Филипповым И Ануфриевыми мы выступали с концертами в общежитиях и в «Ноорусе», потом их позвал Михалев в свой театр, а я занялся другими делами. Братья окрепли и поступили в ЛГИТМиК. Потом они работали в театре «Буфф», а затем ушли в частную антрепризу, а я все годы работы в ДК играл в театре у Михалева, дай ему бог здоровья. Он очень сильный режиссер. Я рад, что судьба свела нас вместе.
— «Гераська» уже много лет пустует. Вы были там на закате ее истории?
— Когда началась перестройка, «Кренгольм», чтобы не содержать этот дорогой объект, перевел людей в ДК «Энергетик», но я к тому моменту уже ушел работать в торговое ПТУ замдиректора по культуре. В ДК Герасимова я отработал без малого 7 лет, а потом сам стал искать другую работу, мне захотелось нового. Я мало где мог высидеть больше 5 лет: японцы не зря меняют сотрудника по прошествии такого периода. Это позволяет избежать выгорания. А на новом месте я снова почувствовал творческий драйв, начал ставить программы к красным датам календаря и прививать молодежи чувство прекрасного на уроках эстетики. — Чем занималась все эти годы ваша жена?
— Она всегда работала! По профессии она музыкальный руководитель, в наших детсадах отработала 24 года, за ее плечами музыкальное училище и институт, но даже когда не было работы по профилю, она пошла на швейную фабрику и пахала там в 3 смены. Поддерживала меня во всех начинаниях: с одной стороны, ругала, чтобы не надрывался так «с этой культурой» а с другой – всегда была опорой. Благодаря ее умелым рукам вокруг меня красота, чистота, вкуснота и порядок – и дома, и на даче. В саду в этом году столько помидоров и яблок уродилось, так жена без устали перерабатывает их в сок, которым мы угощаем детей и внучек, в том числе тех, кто живет в Питере.
— Кем стали ваши дети?
— Сын Антон – отличный компьютерщик и отец, он живет в Нарве. А дочка училась в Нарвской музыкальной школе по классу фортепиано у Натальи Рожковой, а еще брала уроки импровизации у Саши Яковлева и композиции у Анатолия Райта, и оба хвалили ее. Оба, к сожалению, безвременно ушли из жизни. А Вика с моей подачи закончила, как и мы с ее мамой, Академию культуры в Питере, а затем, помыкавшись в культуре, выучила английский и сейчас преподает его в языковой гимназии в Питере. Ее дочь Маша сейчас учится на 2 курсе СПбГУ, факультет социологии.
— Яркая у вас получилась жизнь и содержательная, как в книге.
— Я очень счастливый человек: мне повезло застать величайший всплеск русской духовной культуры 60-70-х годов — театр, авторская песня, поэзия и кино. Видел живого Высоцкого, которого считаю величайшим поэтом: благодаря моему сокурснику Володе Урину, ныне директору Большого театра в Москве, мы с Юлей на 4 курсе смогли попасть в театр на Таганке. Слышал и Окуджаву, Дольского, Кукина, Городницкого, Клячкина – это же столпы бардовского движения! Ходил на концерты молодого Жванецкого, молодого Розенбаума. Смотрел спектакли лучших режиссеров с лучшими актерами: молодой Юрский в роли Чацкого, все спектакли в БДТ с гениальными Лебедевым, Басилашвили, Луспекаевым. А юная Фрейндлих, а Ледогоров, а молодой Боярский! Помню еще спектакль «Зримая песня» в ленинградском «Ленкоме». Если позже московский «Ленком» олицетворял ум, грандиодность, мастерство, ленинградский уже тогда дарил искренность, самоотдачу и исповедальность. И вот в этом спектакле апофеозом была песня «До свиданья, мальчики», в конце которой зал всегда хлопал и вставал.
— Трогательно.
— Еще бы! А еще я видел легендарный спектакль «Вестсайдская история». Ходил на него 6 раз! (смеется) – русские ребята под музыку Бернстайна потрясающе пели и танцевали. Наши могли с успехом поставить американский мюзикл уже тогда! По сюжету две банды Нью-Йорка – белые и цветные – противостоят друг другу. Такие же драки были у нас в Питере между Охтой и Ржевкой.
— Неужели вы тоже дрались?
– Нет. И не умел, и некогда мне было: я с утра до ночи занимался в институте, плюс репетиции и поездки со студенческим театром. Какие там драки! – мы даже в ресторан не ходили. Помню полеты на самолете по маршруту Воркута – Норильск – Сыктывкар в 1970 году: мы, третьекурсники, показывали поэтические спектакли бывшим заключенным, работягам: читали им проникновенные стихи, пели песни, а они все это слушали, замерев. Одну из сцен нашего выступления снимало сыктывкарское телевидение, у меня сохранилась фотография. Мы пели «Подари на прощанье мне билет». Я очень благодарен нашим наставникам, и сам потом, работая в Нарве с молодежью старался прививать им настоящую культуру, перевозил не одну сотню учащихся ПТУ в Русский музей, полный великолепных картин, и в соседний с ним Музей этнографии, где выставлены замечательные произведения прикладного искусства. И многие группы я водил в Художественный музей Ивангорода на горке.
— Любите живопись?
— Очень. На 3 курсе мне в руки попал альбом галереи «Уффици» из Флоренции. И я увидел картины Сандро Боттичелли – «Весна», «Рождение Венеры»… Альбомы были очень хорошего качества, как сейчас помню их тяжесть в своих руках. Меня будто током прошило, и я заболел желанием увидеть картины Ботичелли вживую. Но в СССР его полотен в музеях не было. И вот в 2012 году, спустя 40 лет, я попал наконец в Италию! Один, с рюкзаком за спиной. Спасибо моим друзьям Наташе и Сергею, которые помогли мне и маршрут составить, и забронировать номера в отелях. Я слетал в Италию и обратно и прожил там неделю, посетив 8 городов. Во Флоренции стоял перед Боттичелли и звонил своему другу, художнику Борису Уварову: «Боря, я вижу это!»…

— Вы очень деятельный человек, не сидится вам на месте.
— Как-то не получается осесть и ничего не делать (смеется). В 1992 году был организатором и ведущим Нарвского муниципального телевидения. А в последние 7 лет много работал: вел популярную программу «Мнение» на канале «ТВ «Нарва», был актёром и администратором в театре «Ильмарине», поставил большие программы: «Ars Longa – Искусство вечно» (книга нарвских поэтов и диск нарвских музыкантов), «Наш Высоцкий» (со стихами, песнями и видеорядом), «Многоголосье», «Мой Есенин» (вместе с Натальей Дехант), «Вернемся к Вознесенскому», плюс ежегодные программы ко Дню Победы… Не так давно на рождество поставил с ребятами из воскресной школы сказку Оскара Уайлда «Счастливый принц». Играли в «Женеве», в финале весь зал плакал. Люблю выступать с поэзией в школах, и даже в свой день рожденья с утра буду читать Есенина в Солдинской гимназии. Всю жизнь любил и продолжаю любить волшебный русский язык. Поэтому закончу беседу словами любимого поэта Николая Заболоцкого:
Тот кто жизнью живет настоящей,
Кто к поэзии с детства привык, —
Вечно верует в животворящий,
Полный разума русский язык.
Беседовала Анна Чистоделова